Книга X. Глава III. Виды движения. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Об устройстве подъемников я вкратце сказал то, что считал необходимым. Их движения и силы зависят от двух различных и несходных вещей, которые, сочетаясь вместе, в качестве основных начал порождают их действия; одна — это начало прямого движения, называемое греками ɛυϑɛια, другая — кругового, по-гречески κυκλωτη. Однако подъема тяжестей нельзя осуществить ни прямым движением без кругового, ни круговым без прямого.

2. Я это объясню так, чтобы было понятно. Оси, вводимые в колеса, помещаемые в блоки, являются как бы центрами колес; канат производит подъем тяжестей вверх прямой тягой, будучи перекинут через колеса и находясь на вороте, — вращением рычагов. Шипы этого ворота, как центры, вставленные в гнезда, и рычаги его, заключенные в дырах, при поворачивании их концов, вращаясь как в токарном станке, производят поднятие тяжести. Точно так же и железный рычаг, подведенный под тяжесть, которую не в состоянии сдвинуть множество рук, при подкладывании в качестве центра выступающей по обе стороны рычага опоры, называемой по-гречески υπομοχλιον, и подложении языка рычага под тяжесть, поднимает своим выступающим концом эту тяжесть, надавливаемый силою одного человека.

3. Это достигается тем легче, чем короче передняя часть рычага, подводимая под тяжесть, считая от опоры, которая является центром, и чем на большее расстояние от этого центра отстоит выступающий конец рычага, который, производя круговое движение, позволяет при помощи давления уравновесить тяжесть огромного веса. Точно так же, если подвести язык рычага под тяжесть, но конец рычага не нажимать вниз, а напротив, поднимать вверх, то язык, упираясь в поверхность почвы, будет иметь ее вместо тяжести, а край самой тяжести — вместо опоры. При таком обратном движении, хотя и не так легко, как при нажимании, тяжесть все же приподнимется. Итак, если язык рычага, опирающегося на гипомохлий, будет продвинут слишком далеко под тяжесть, а конец рычага будет надавливаться слишком близко от центра, тяжесть нельзя будет поднять, что возможно только, если, как описано выше, равновесие будет достигнуто достаточной длиной опускаемого конца рычага.

4. Это можно видеть на весах, называемых безменами. А именно, когда ручка их, служащая центром, помещается очень близко к концу, где висит чашка, а противовес передвигается от точки к точке по другой части стержня, то, чем дальше он мало-помалу отводится к самому краю, он уравновешивает очень тяжелый взвешиваемый предмет небольшим и неравным ему грузом, придавая горизонтальное положение стержню; а по достижении равновесия, отодвигаясь дальше от центра, маленький и сравнительно легкий противовес, подтягивая своим передвижением тяжесть веса большего, чем он сам, мягко и без усилий заставляет ее подниматься снизу вверх.

5. Точно так же кормчий огромного грузового судна, держа валек рулевого весла, называемый греками oιαξ, двигая его одной рукой вокруг центра и орудуя им искусными нажимами, поворачивает судно, нагруженное огромною и непомерною тяжестью товаров и съестных припасов. И когда паруса натянуты на середине мачты, корабль не может бежать быстро, когда же реи подняты на самую вершину мачты, тогда он идет более стремительным ходом, потому что паруса набирают ветер не у пяты мачты, служащей центром, но на вершине, далеко отступя от него.

6. Таким образом, подобно тому как рычаг, подведенный под тяжесть, труднее подается, если его нажимают посредине, и легче поднимает тяжесть, если опускать его за самый конец, точно так же паруса, поставленные на середине мачты, обладают меньшей силой, тогда как помещаемые на самой ее вершине, дальше отстоя от центра, способствуют, благодаря давлению на вершину, более стремительному ходу корабля при том же, а не более свежем, ветре. Да и весла, привязанные к уключинам петлями, когда их заносят и подтягивают потом руками, если концы их лопастей далеко отстоят от центра, вспенивая морскую волну, стремительным броском толкают вперед корабль, нос которого разрезает редкий состав воды.

7. Когда же тяжесть очень большого веса надо перенести на шестах силами шестерых или четырех носильщиков, ее уравновешивают на самом центре шестов, чтобы вес неразделенного мертвого груза, точно распределенный, ложился равномерно на шею каждого рабочего. Ибо средние части шестов, к которым прикреплены ремни груза, переносимого четырьмя носильщиками, отделены гвоздями, чтобы ремни не соскальзывали в одну сторону. Если же ремни сдвинутся за пределы центра, они будут давить больше на то место, ближе к которому они подойдут, подобно гире на безмене, когда она передвигается от точки равновесия к концу стержня весов.

8. Таким же образом волы равномерно тянут тяжести, когда ярмо своими ремнями привязано за середину. Когда же силы волов неодинаковы и один, более сильный, перетягивает другого, то, передвинув ремень, удлиняют одну часть ярма, которая помогает более слабому волу. Таким образом, в том случае, когда на шестах или на ярме ремни помещены не по середине, а на одной стороне, то, чем дальше смещается ремень с середины, тем больше это укорачивает одну часть и удлиняет другую. Поэтому если взять центром то место, куда дошел ремень, а вокруг него вращать оба конца ярма, то более длинная часть опишет больший круг, а более короткая — меньший.

9. И подобно тому, как меньшие колеса движутся тяжелее и труднее, так и шесты и ярма в тех частях, где у них промежутки между центром и концом меньше, тяжелее давят на шею, а там, где расстояния от того же центра длиннее, облегчают тяжесть и тащащих и несущих; а раз всё это получает движение от одного и того же центра по прямой и по кругу, то и телеги, повозки, барабаны, колеса, водяные винты-улитки, скорпионы, баллисты, точила и прочие машины производят сложные действия в отношении к центру по прямой и по кругу.