Глава «Греция в IV в. до н.э.» подраздела «Архитектура Древней Греции IV в. до н.э. (400—323 гг. до н.э.)» раздела «Архитектура Древней Греции» из книги «Всеобщая история архитектуры. Том II. Архитектура античного мира (Греция и Рим)» под редакцией В.Ф. Маркузона. Автор: В.Ф. Маркузон (Москва, Стройиздат, 1973)

В IV в. до н.э. социальная борьба еще более усиливается, так как усиливается имущественное неравенство.

Характерной чертой IV в. до н.э. является массовый уход граждан в наемные войска. Установившееся в конце V в. до н.э. господство Спарты было через 35 лет сменено кратковременной гегемонией Фив (371—362 гг. до н. э.).

Новое возобновление междуусобных войн знаменует собой начало кризиса рабовладельческого строя в целом.

Рабский труд, будучи господствующей формой производства, быстро вытесняет свободных ремесленников. Этот процесс, а также дальнейшее развитие денежного обращения приводят к небывалому обнищанию широких слоев свободного населения. Период расцвета рабовладельческого общества остался позади. По мере того как обнаруживаются коренные и неразрешимые противоречия (обусловившие в конечном итоге распад рабовладельческого строя), широкие массы свободного населения убеждаются в неспособности полиса обеспечить их благосостояние и теряют интерес к его судьбе. Это приводит к резкому падению полисного патриотизма.

Греческие государства, тщетно пытавшиеся разрешить свои внутренние затруднения путями внешней экспансии, вынуждены все шире прибегать к наемным войскам. Непрерывные войны и наемничество составляют характерные черты этой эпохи, которые приводят лишь к дальнейшему разорению свободных ремесленников и мелких земледельцев, к обострению борьбы не только между рабами и рабовладельцами, но и между свободной беднотой и богачами и к быстрому распаду всех полисных связей начиная с традиционной полисной религии.

Падение патриотизма и безразличие к судьбам полисной рабовладельческой демократии было характерным не только для низших слоев рабовладельческого класса, но и для его богатых слоев; среди последних появляется тяга к монархическому строю или к военной диктатуре, которая могла бы оградить их от революционных выступлений бедноты. Богачи связывали с монархией и надежды на объединение враждовавших полисов для военной экспансии на Востоке; она не только сулила овладение сказочными богатствами и рынками персидской державы, но и освободила бы метрополию от беспокойных элементов. В силу этих причин македонские завоеватели, стремившиеся овладеть всей Грецией, в середине IV в. до н.э. нашли поддержку в состоятельных слоях самых различных греческих государств.

Македония, до той поры одна из отсталых областей Греции, выросла к этому времени в мощную военную монархию, которая постепенно захватывала одну греческую область за другой.

Несмотря на сопротивление афинской демократии, возглавлявшейся Демосфеном, Македония одержала победу над Афинами и их союзниками в битве при Херонее (338 г. до н. э.), овладев всей Средней Грецией.

В дальнейшем македонский царь Александр (336—323 гг. до н. э.) предпринял с объединенными греко-македонскими силами поход против персидской державы. Завоевания Александра Македонского и создание им огромной рабовладельческой монархии, охватившей обширные территории восточного Средиземноморья, открывают новый этап в истории античного рабовладельческого общества — эллинизм.

Уже в конце классического периода в философии и искусстве получают яркое выражение глубокие изменения в миросозерцании, обусловленные кризисом и началом распада полисной системы.

Общественные интересы начинают отходить на второй план и развивается индивидуализм. В философии наблюдаются тенденции к разработке отрешенного от общественной жизни созерцательного мировоззрения, которое должно дать идеальную невозмутимость душевного покоя «истинного мудреца». В искусстве и литературе усиливаются тенденции к отражению субъективного мира человека, его душевных переживаний; развивается искусство индивидуального портрета, растет интерес к частному быту и отражению его в искусстве.

Подобные же черты сказались в IV в. до н.э. и в архитектуре, в которой увеличивается роль частных заказов, а народность и монументальность важнейших сооружений V в. до н.э., полных общественного значения, уступает место стремлениям к изысканной утонченности и роскоши.

Последние десятилетия V в. до н.э. и начало следующего столетия были эпохой великого перелома в политической и культурной жизни Эллады. Общественные идеалы, выдвигавшие на первое место «прекрасного и доблестного» гражданина полиса, требовавшие подчинения интересов отдельного индивидуума благу всего коллектива, столь характерные для Греции V в., уже не являются столь бесспорными в последующее время. Интересы отдельной личности, и притом связанные с личной интимной жизнью человека, начинают все более и более выступать на первый план.

Деятельность скульптора не ограничивается теперь созданием торжественно-величавых изваяний богов — покровителей полиса и типических статуй атлетов — победителей на всенародных празднествах. Скульпторы ставят и разрешают новые задачи. Появляются первые образцы скульптурного портрета.

Художественная деятельность знаменитого аттического ваятеля IV в. до н.э. Праксителя, исполнявшего преимущественно статуи божеств из круга Диониса и Афродиты, наглядно свидетельствует о передаче не гражданских, а интимных чувств человека.

Созданные другим великим новатором, творившим в IV в. до н.э., Скопасом образы имеют типический характер, но в отличие от спокойных бесстрастных изваяний V в. до н.э. передают бурные эмоции, сильные страсти. В своей неистовой Менаде Скопас запечатлел состояние вакхического экстаза, а в раненых воинах фронтонных скульптур построенного им Тегейского храма — страдание.

В конце 1-й половины IV в. до н. э. Скопас вместе с другими скульпторами — Тимофеем, Бриаксисом и Леохаром — принял участие в исполнении декоративных скульптур одного из самых прославленных произведений эллинского зодчества — гробницы Мавсола (Мавзолея) в Галикарнасе.

В эллинской скульптуре 2-й половины IV в. до н.э. ведущее место занял сикионский мастер Лисипп, придворный скульптор и портретист Александра Македонского. В Апоксиомене (атлет, после борьбы очищающий тело от приставшего песка) Лисипп создал новый канон человеческого тела, отличающийся от конона Поликлета более стройными, вытянутыми пропорциями. Лисипп был автором многочисленных изваяний Геракла. Лисипп исполнял и группы, подчас являвшиеся сложными многофигурными композициями.

Современником Лисиппа, аттическим скульптором Леохаром, был исполнен бронзовый оригинал прославленной статуи Аполлона Бельведерского, дошедшей до нас в мраморной копии.

В IV в. до н.э. сикионский живописец Павсий стал применять в живописи технику энкаустики (восковые краски), уже применявшуюся в архитектуре.

Современником Лисиппа был Апеллес — портретист Александра Македонского и автор знаменитой Афродиты Анадиомены, выходящей из моря.

В IV в. до н.э. росписи приобретают эскизный характер, вазописцы свободно применяют кисть, снова входит в употребление полихромия, почти исчезнувшая в краснофигурных росписях V в. до н.э.

Особое место в классической вазописи занимали росписи по белой облицовке. Контуры фигур обозначались тонкой линией, отдельные части изображений покрывались локальным цветом (красной, синей, коричневой и другими красками). Эти росписи создают известное представление о монументальной живописи рассматриваемой эпохи.

Из других видов художественного ремесла классического периода надлежит упомянуть о фигурных глиняных вазах и терракотовых статуэтках, изготовление которых достигло высокого мастерства в конце рассматриваемого периода (широко известны статуэтки из Танагры). Далее следует отметить произведения торевтики — художественной обработки металла (золота, серебра, бронзы) при изготовлении различной утвари (в том числе храмовой) и посуды. Видное место в прикладном искусстве принадлежит монете, замечательные образцы которой оставили города эллинской метрополии (Афины) и колоний Малой Азии (Кизик), Великой Греции (Сиракузы) и Причерноморья (Пантикапей).

Выдающихся успехов достигают эллины и в области глиптики — искусства резьбы драгоценных камней. Современник Лисиппа — Пирготель, придворный мастер Александра, исполнял этим способом портреты царя.