Глава «Греция в эпоху эллинизма» подраздела «Архитектура эпохи эллинизма (323 гг. до н.э. — I в. н.э.)» раздела «Архитектура Древней Греции» из книги «Всеобщая история архитектуры. Том II. Архитектура античного мира (Греция и Рим)» под редакцией В.Ф. Маркузона. Автор: В.Е. Быков (Москва, Стройиздат, 1973)

Процесс разложения греческих городов-государств был ускорен завоеванием Греции македонским царем Филиппом в 338 г. до н.э. После завоеваний его сына Александра Македонского и распада созданного им огромного государства, охватившего территорию от Черного моря до Египта и от Дуная до Инда, возникает ряд эллинистических государств. Это были: царство Селевкидов, включавшее почти всю Переднюю Азию, царство Птоломеев, объединившее Египет с Киренаикой и южной Сирией, Македонское, Пергамское, Вифинское, Понтийское и Бактрийское царства в Малой Азии на побережьях Эгейского, Черного и Каспийского морей. «Высочайший внутренний расцвет Греции совпадает с эпохой Перикла, высочайший внешний расцвет — с эпохой Александра», — писал Маркс в передовой статье к № 179 Кёльнской газеты». Этот расцвет эллинистических государств и эллинистической культуры относится к III и II вв. до н.э., но, уже начиная со II в. и кончая 30 г. до н. э., когда Египет был присоединен к Риму, эллинистические державы одна за другой становятся жертвами римской агрессии.

Восточные эллинистические государства соединяли в себе черты экономики и общественных отношений, присущих древневосточным централизованным деспотиям, с новыми формами экономики и общественных отношений, зародившихся после крушения общественного строя классического греческого полиса.

В этом соединении греческих и восточных экономических и общественных отношений сама греческая культура приобретает новые качества с того момента, как она, преодолев узкие рамки отдельных полисов, сделалась достоянием народов Ближнего Востока и Средиземноморья. Культура же эллинизированных восточных государств, испытывая влияние высокоразвитой греческой культуры, все же продолжала сохранять сложившийся веками самобытный характер. Стойкость местных культурных традиций объясняется тем, что, даже будучи введены в состав импёрии Александра, страны Востока сохранили свою собственную экономическую базу и многие старые традиции в области культуры и искусства. В этом как раз и кроется сложность эллинизма, имеющего два корня — греческий и восточный.

Особенно ярко сказались указанная двойственность и сложность в религии эллинизма, в которой почитание олимпийских богов, некогда непосредственно связанное с общественной жизнью полиса, смешивается с многочисленными восточными мистическими культами, нередко служившими обожествлению эллинистических правителей. Кругозор грека времени эллинизма чрезвычайно расширился; развитие античной науки и техники пошло быстрыми шагами вперед. Для эпохи эллинизма характерен также расцвет прикладных и декоративных искусств, связанный с возросшей потребностью к роскоши среди зажиточных слоев населения, начиная от придворных кругов.

Изобразительное искусство, скульптура и живопись, обогащаясь тематическим освоением новых жанров (портрет, пейзаж, натюрморт, бытовой жанр) и совершенствуясь в реалистической, а нередко и натуралистической передаче человеческого тела, все более и более утрачивают свойственные классическому искусству спокойствие и обобщенный образ героизированного человека. Достигая замечательной художественной правдивости и совершенства в таких шедеврах, как Венера Милосская, Ника Самофракийская или рельефы алтаря Зевса в Пергаме, эллинистическая скульптура в то же время нередко отходит от идейной содержательности в сторону чисто внешнего эффекта, а иногда и натуралистической трактовки форм, получивших отражение, например, в широко известных скульптурных группах «Лаокоона» и «Фарнезского быка».